Как дороги нам любые сведения из зоны специальной военной операции, особенно, если рассказывает участник этих событий. Сегодня гость редакции «АГ» — наш земляк, награжденный боевыми медалями «За отвагу» и «За боевые отличия», Георгиевским крестом 4 степени, орденом Мужества, младший лейтенант Владислав Федоров.
Выпускник школы села Петрово, получив в Аткарском техническом училище профессию сварщика был призван в Российскую армию. Служил на Севере, по завершению обязательной службы заключил контракт и вот уже в общей сложности 8 лет не расстается с автоматом. В зоне спецоперации вместе со своей частью с самых первых дней. В Аткарск приехал в отпуск, навестить родственников, школу, любимых учителей в селе Петрово. Но по окончанию службы жить планирует в Аткарске, уже и квартиру здесь купил.
— Влад, твои служебные обязанности в чем заключаются?
— Ребята шутят: «Невидимое-видим, неслышимое-слышим» — мы уходим вглубь вражеской территории, наша задача корректировать огонь, сообщать о результатах обстрела, брать языка. Работаем по технике и живой силе противника вдали от основных наших сил. Уходим на задание от 10 до 21 дня. На войне, как на войне, ночуем где придется, питаемся сухими запасами. Хочу поблагодарить волонтеров за окопные свечи. Сколько раз выручали на задании: погреться, обсушиться, разогреть еду.
— А постоянно вы, где и как живете?
— Живем на освобожденной территории, заняли пустой дом, обустроили баньку. Бытовые условия нормальные. Экипированы мы отлично, одежда на любые погодные условия, защитное снаряжение, каски, бронежилеты, все наше российское, качественное. Продукты снабжаемся в полной мере. Конечно, по домашней еде скучаем, но выручает гуманитарка.
У нас в достатке снарядов и техники. Мы тут оборудовали хорошую мастерскую, наши ребята с инженерной смекалкой быстро ремонтирую нашу поврежденную технику, восстанавливают подбитую вражескую технику, трофейное оружие. Воют они, чем придется, здесь все: и иностранное оружие, и советские автоматы, пулеметы «Максим» чуть ли не гражданской войны.
— За что вы получили орден Мужества?
— Ребят окружили на высоте, снаряды кончились. Я был контужен, нарушил устав, но доставил ребятам снаряды. Высота была взята.
— Влад, а как ведут себя пленные, что рассказывают?
— Бестолковые они какие-то. Берешь их в плен, они плачут, ждут, что их пытать будут, убивать. Мы их кормим, перевязываем, даем одежду, провожаем в тыл, они в каком-то шоковом состоянии кланяются нам, жмут руки, благодарят. Там с детсадовского возраста русских представляют, как каких-то монстров, убивающих всех подряд, насилующих младенцев и стариков. Они видят в нас фашистов, а мы видим, что фашисты-то они. Был свидетелем нескольких диверсий, против мирного населения, в которых обвиняли российских солдат. Подлость планетарного масштаба, никогда русский солдат не позволит себе убивать и издеваться над мирным населением. Для нас — это «ниже плинтуса». Мы на освобожденных территориях всем, чем можем, помогаем местному населению. Здесь очень быстро налаживается мирная жизнь, начинают работать социальные объекты, ремонтироваться дома, благоустраиваться территория. Люди рассказывают нам, под каким прессингом они здесь жили раньше, про постоянные обстрелы. Я вижу, что нам здесь рады.
— Владислав, противник силен?
— Да. Они хорошо воюют, отлично обучены, экипированы, в достаточной мере вооружены. И главное, они идеологически обработаны. Они верят, что если русские придут, то погибнут их дети, семьи. Даже страшно слушать, какой ерундой напичканы их мозги. Но мне кажется, переломный момент наступил, мы активно наступаем, и все больше украинцев сдаются в плен, а наемники стараются дезертировать.
— Как вам отдыхается?
— Наслаждаюсь тишиной и покоем. Мы ведь там за это и воюем, чтобы здесь, дома были тишина и покой.
